Петербургское гуманитарное издательство
e-mail: hladikpress@gmail.com
tel.: +7 911 0966757
Лешек Колаковский. Сказки из королевства Лайлонии для больших и маленьких
Перевод с польского. Переводчики Елена Барзова, Марина Болевская, Виталий Костевич, Георгий Мороз, Гаянэ Мурадян, Ирина Нелюхина, София Равва, Ольга Чехова. Редактор Ксения Старосельская. Иллюстрации Хаима Сокола
Королевство Лайлонии — не сказочное, а иносказательное государство. Сказки (точнее сказать притчи) польского философа Лешека Колаковского (1927–2009) продолжают европейскую сатирическую традицию, к которой относятся, к примеру, «История абдеритов» Виланда, легенды о шильдбюргерах, хеломских мудрецах, анекдоты о пошехонцах... Эти притчи обнаруживают и доводят до предела абсурд, присущий всем формам человеческих отношений, будь то общество, семья, государство, школа или церковь.
Узелки времени. Эпоха Андрея Волконского. Воспоминания, письма, исследования
Андрей Михайлович Волконский (1933–2008), один из самых одаренных представителей древнего российского рода, родился в Женеве в 1933 году и был привезен в Советский Союз в 1947 году родителями-патриотами. Волконский-композитор стал не просто лидером советского музыкального авангарда, первым использовав в творчестве сериализм, но настоящим «окном на Запад». Блестящий клавесинист, Волконский основал первый в Советском Союзе и ставший невероятно популярным ансамбль старинной музыки «Мадригал». В 1973 году композитор вернулся на Запад и провел остаток жизни в Европе. Эта книга — первый сборник трудов Волконского и о Волконском, в котором собраны собственные тексты композитора, воспоминания о нем родных, друзей и коллег и теоретические материалы о его творчестве. Впервые представлена хронология его жизни, а также полный аннотированный каталог его произведений и полная дискография. Приведены неопубликованные ранее страницы переписки, бесед и мемуаров, а также некоторая часть уже публиковавшихся текстов. Отдельный раздел посвящен рецепции творчества Волконского: систематизированы отклики на премьеры сочинений и концерты в советской и зарубежной прессе, дающие понять, какая атмосфера сложилась вокруг его фигуры, что вынуждало его уехать и почему он не сумел достичь признания за рубежом. Книга представляет собой полный портрет выдающегося композитора, исполнителя и просветителя на фоне важных явлений мировой музыкальной культуры.
Владислав Дегтярев. Мадонна среди руин
Руины сопровождают человека всегда, и поэтому разные эпохи видят в них различное содержание. Руины потому так привлекают внимание философов, что находятся на границе искусственного и естественного, порядка и хаоса. Руина представляет собой машину зрения, придуманный философами воображаемый инструмент, с помощью которого можно учиться различать степени упорядоченности мира. С течением времени руины постепенно теряют признаки порядка (то есть следы замысла строителя) и переходят в область хаоса. Однако этот хаос локален, точнее, узко локализован и подчеркивает собой общую упорядоченность окружающего нас (и их) мира. Поэтому руины оказываются идеальным поводом для размышлений о тщете всего сущего и идеальным фоном для любых событий. В книге «Мадонна среди руин» культуролог Владислав Дегтярев размышляет о значении руин как пограничного во всех смыслах явления, экрана для наших проекций и зеркала наших ожиданий.
Пандемия ковида не только унесла миллионы жизней и опустошила улицы городов, но и утвердила новый мировой порядок, который почти не оставляет места человеку — зато выводит на первый план нечеловеческие сущности. «Человек более не обладает инициативой преобразования мира», — утверждает композитор и философ Владимир Мартынов. Первые сигналы этих революционных изменений он замечает в искусстве XIX–XX веков: на картинах Каспара Давида Фридриха, де Кирико, Малевича и Уорхола персонажи постепенно отворачиваются от зрителя, теряют индивидуальность, утрачивают признаки человеческого. Сегодня мы испытываем это на себе — поэтому всякий знак человеческого присутствия, всякое непроизвольное движение оказывается вкладом в исполнение загадочного танца Кали-юги — коллективного танца, который еще сильнее подчеркивает отсутствие человека, еще увереннее устраняет его из окружающего пейзажа
Ханс Беллмер (1902–1975) — немецкий график, скульптор, фотохудожник, писатель, близкий к дадаистам и сюрреалистам, автор иллюстраций к произведениям Сада, Лотреамона, Арагона, Буске, Кревеля, Батая, Уники Цюрн. В «Малой анатомии образа» (1957) Беллмер анализирует свой художественный опыт как опыт бессознательного, пытаясь под образом тела обнаружить тело образа, подвергая радикальному пересмотру «нормальные» представления о подобии и идентичности.
Художник, складывавший свои горельефы из крылышек насекомых, кофейных зерен, ракушек, яичной скорлупы и сосновых иголок, друг и соратник Ролана Топора и Жана Дюбюффе, издатель Мишо, Арто и Понжа, писатель-аутсайдер, путешественник и примерный семьянин, Пьер Беттанкур (1917–2006) под говорящим псевдонимом Жан Садине опубликовал в 1963 году небольшой, написанный еще в начале пятидесятых, текст «Услады короля». Эта антология эротического абсурдизма, «садо-обэриутских» побасенок стала в дальнейшем его самой известной книгой, настоящей классикой черного юмора.
Асгер Йорн (1914–1973), датский художник и скульптор, литератор и политический активист, космополит и прирожденный бунтарь, был организатором авангардной художественной группы Cobra, вместе со своим другом Ги Дебором стал учредителем Ситуационистского интернационала, основал Скандинавский институт сравнительного вандализма… Его псевдотрактат «Естественная история Рая» пародийно деконструирует не только догматику Книги Бытия, но и восходящие к ней (или идущие с ней вразрез) биологические, социальные и политические шаблоны.
Польский и британский философ, автор трудов, посвященных Бергсону, Гуссерлю и ревизии марксизма (начатой еще в социалистической Польше), Лешек Колаковский (1927– 2009) был также остроумным толкователем моральных концептов христианства, прежде всего «бога» и «дьявола». Определенные как «разговоры», восемь текстов, составляющих эту книгу, которая вышла в 1965 году, — монологи. Даже если ее герои (Орфей, Элоиза, Лютер, Шопенгауэр и другие) разговаривают с дьяволом (или дьявол — с ними и за них), они обращаются к собственным искушениям, страхам и травмам, ведь, как говорил Колаковский: «Дьявол — это часть нашего непосредственного опыта».
Тело письма у Клода Луи-Комбе (р. 1932) всегда оборачивается «письмом тела», телом как таковым, с его вязкой, темной и одновременно светоносной грамматикой. Диптих «Цеце» (1972) — один из первых романов писателя. Здесь, как и в дальнейшем, его письмо движется темами преступания плоти или переступания через плоть, будь то кровный грех, христианская аскеза или всепоглощающая, а точнее, всепожирающая (как в этом романе), древняя и ненасытная материнская любовь.
Книга композитора Бориса Филановского — это профессиональный дневник человека, одержимого музыкальным временем и временем вообще: его синтаксисом, его формальной ограниченностью и безграничной делимостью, его вертикалью и горизонталью, его синтагматикой и парадигматикой, его необратимостью и открытостью, его психологическими масками — памятью и забыванием, паникой и скукой, его способностью обличать и обезличивать, его интеллектуальным, социальным и биологическим масштабами…
В 1974 году Гленн Гульд, нередко под сатирическими псевдонимами писавший резкие отзывы на свои собственные выступления, взял интервью у самого себя о самом себе для музыкального журнала High Fidelity. Это растроение личности позволило великому затворнику коснуться некоторых острых тем помимо излюбленного противопоставления концерта и медиа, а именно: трахеита, подхваченного в старом Фестшпильхаусе в Зальцбурге; необходимости дать искусству шанс постепенно самоупраздниться во имя выживания человечества; требований к одиночной камере, которая дала бы Гульду возможность посвятить себя карьере заключенного, и т. п.
Истории о животных (от тотемного мифа до психологического романа) так прочно связаны с человеческой культурой, что мы привычно видим в них истории о нас самих. Это неизбежно, но это и не совсем справедливо. Животных нам всегда жалко, потому что нам жалко себя. Как отделить одну жалость от другой? Как увидеть в истории животного его собственную историю, упрямую и убедительную? Как испытать благодарность этой истории, как не взять себе из нее ничего, кроме благоговения — чувства, которое мы обычно испытываем в отношении того, что больше нас и нам не принадлежит? Это очень сложно. И эта сложность — главная эмоциональная энергия «Историй животных» искусствоведа и художественного критика Екатерины Андреевой.
Четыре статьи, составившие сборник искусствоведа Екатерины Андреевой, — это четыре последовательных взгляда на историю советского искусства начала 1930-х — 1960-х годов. Первая статья посвящена тому, как в непрерывной полемике 1930-х годов мутируют представления о модели нового советского искусства под влиянием борьбы культов квазирелигиозной советской идеологии. Во второй «Книга о вкусной и здоровой пище» рассматривается как «сюрреалистический» сакральный объект культа изобилия. В третьей речь идет о том, как в 1940-е годы эпоха «бури и натиска» сменяется бюрократическим салоном (культом отдыха) и как в годы оттепели проваливается попытка реставрировать первый советский культ — культ труда. Заключительный текст исследует возможности понимания искусства вне советской модели на примерах архитектуры, скульптуры и кино Ленинграда. 
«Строгая и доверительная» поэзия Александры Цибули исследует пределы уязвимости тела и сердца, как если бы это были формы языка, «корни корней» или слова и строки, которые могут быть разорваны где угодно и чем угодно. 
